Многие считают непостоянство, готовность меняться недостатком. Особенно если речь идет о взглядах. Но в творчестве это, скорее, процесс постоянного поиска более точной формы выражения мысли.

Перед художником — натянутый на раму холст, проще говоря, плоскость. И задача художника — организовать это пространство, превращая его из двухмерного в трехмерное, руководствуясь при этом собственным пониманием окружающей действительности. Чем моложе художник, тем более он эмоционален в своем творческом поиске. Он готов с бесстрашием средневекового рыцаря, сражающегося за даму сердца, броситься в омут нового жанра или техники.

Молодую художницу Алису Каргину отличают и некое жанровое непостоянство, и дерзновение в выборе тем. Она пишет свои работы с порывистостью молодости и даром переполняющих ее чувств. Но кто упрекнет ее в этом? Зато осенний пейзаж не перепутать с весенней распутицей. Натюрморт с зажженным на подоконнике подсвечником так и хочется назвать рождественским. А игрушки на картине «В детской» светятся тихой материнской радостью, которую не скрыть, не спрятать, которая так и льется ликующим потоком.

«Страшно быть недостойной»

Алиса Каргина окончила пейзажную мастерскую Суриковского художественного института, училась у Валентина Сидорова, Михаила Абакумова. Много писала маслом. Свой диплом посвятила монастырской жизни. Михаил Абакумов, сам родом из Коломны, пригласил однажды ее и еще двух дипломниц в Ново-Голутвинский монастырь под Коломной на пленер — писать этюды, набраться впечатлений. Каргина и не думала тогда, насколько важными станут для нее эти три летних месяца.

«Страшно быть недостойной»

— Монастырь этот удивительный. Его настоятельница, кстати, бывшая художница-авангардистка, очень повлияла на меня как на человека, — рассказывает художница. — Я и верующей-то стала с того момента, как попала в монастырь, хотя крещена еще в четырнадцать лет. Мне было двадцать два года. Я представляла себе монастырь таким мрачным местом, с суровыми людьми, к которым лишний раз не подойдешь. Оказалось, все наоборот. Монахини и послушницы все молодые, веселые, радостные, друг к другу расположенные. К тому же из разных стран — есть голландка, есть венгерка. Там у них очень творческая атмосфера, потрясающее профессиональное пение. Мать одной из монахинь — певица Большого театра — занимается с девушками вокалом. Мне там очень понравилось, не хотелось уезжать.

«Страшно быть недостойной»

Я смотрела, набиралась впечатлений. Написала много картин. Очень хотелось сделать большое полотно о монастырской трапезе: трапезная у них под открытым небом, на фоне потрясающего русского пейзажа. Все садятся за стол, одна из монахинь читает Псалтирь. Атмосфера незабываемая, неповторимая. Но задуманное не получилось — настоятельница не благословила писать портреты. А как хотелось рассказать о насельницах! У каждой ведь своя история. Конечно, можно и от себя персонажи придумать, но когда с натуры пишешь, это же настоящее... Впрочем, я когда-нибудь все это сделаю.

Еще учась в институте, вместе с группой студентов монументальной мастерской Евгения Максимова Алиса Каргина участвовала в росписи Казанского собора Свято-Введенской Оптиной пустыни. Были даже мысли бросить масло и заняться фресковой живописью. И не удивительно: Максимов — монументалист с уникальным опытом и собственной стенописной техникой. Он буквально заражает студентов и своими работами, и идеями.

— Максимов учил нас росписи по сырой штукатурке. Эта техника сродни акварели, когда жидкая краска кладется слой за слоем, цвета подкладываются один под другой, и один цвет начинает светиться из-под другого, — рассказывает художница. — Писать нужно быстро, без лишних пауз, пока штукатурка сырая, пока все не высохло. Ошибаться нельзя, потому как нет времени исправлять.

«Страшно быть недостойной»

Оптинские монахи читали студентам лекции об истории монастыря, художники-преподаватели оживляли в памяти законы и правила техники. Каргиной предложили сделать «картон» (подготовить свой вариант фрагмента росписи — образ Игнатия Брянчанинова). Художница читала житие святого, литературные материалы. Предложенный ею «картон» получил одобрение, и она приступила к работе над фреской. Это время она вспоминает с удивлением, потому как не ожидала, что будет расписывать храм, и с удовольствием. После были росписи в храме в Коломне, работа в бригаде Бойцова над фресками Храма Христа Спасителя. Правда, здесь молодым художникам доверили лишь «подмалевки» и орнаментальную роспись трапезной.

Чуть позже у Алисы Каргиной появилось желание заняться иконописью в Свято- Тихоновском богословском институте, однако духовник ее не благословил. Но на этом работа для Церкви не завершилась. Художница в соавторстве со Светланой Васютиной создала монументальное полотно — мозаичное панно «Богородица на троне» для больничного храма царевича Димитрия в Первой Градской больнице. Сейчас она продолжает заниматься мозаикой. Говорит, эта техника невероятно ей близка.

«Страшно быть недостойной»

Алиса Каргина не считает, что работать в храме или для храма тяжело. Скорее, ее беспокоит другое: «Всегда помнишь о том, что нужно соответствовать тому, чем занимаешься. Говорят, что в ад попадают художники, которые были недостойны расписывать храмы. И мне как верующему человеку страшно оказаться недостойной».

«Страшно быть недостойной»
«Страшно быть недостойной»

Сейчас художница преподает в школе акварели Сергея Андрияки. Вернулась к пейзажам. Акварель, по ее мнению, будто специально создана для пейзажей: «Акварелью удается лучше передать живое состояние природы с ее внутренним переживанием, настроением. Собственно, в этом и состоит задача художника — передать живое ощущение, яркое впечатление, которое не оставит зрителя равнодушным, как-то затронет и поменяет его. А самого художника всегда трогает и вдохновляет то, что происходит вокруг, вещи, которые неожиданно ему открылись. Сейчас для меня это моя маленькая дочка».

0
16
Сохранить
Поделиться: